Объем 720 страниц
1993 год
Жизнь – сапожок непарный. Книга первая
О книге
Воспоминания Тамары Петкевич, наряду с произведениями Варлама Шаламова, Евфросинии Керсновской, Евгении Гинзбург и многих других, занимают прочное место в ряду произведений, которые запечатлели «единый человеческий слив помоев, добра, жестокости, зверств и беззащитности» и навсегда обозначили координаты «лагерной» темы на карте русской литературы ХХ века. Юной, хрупкой, нежной, потрясающе красивой женщине в полной мере довелось хлебнуть из чаши страданий, выпавших на долю безвинных жертв политических репрессий; она испытала и непосильный труд, и унижения, и голод, и холод, которые превращают заключённых в затравленное животное. Вместе с тем лагерные годы стали для автора не только наукой выживания в нечеловеческих условиях. Судьба Тамары Петкевич под стать захватывающему роману, в котором соединились любовь, предательство, ревность, разлука, дружба, встречи с удивительными людьми, радость материнства и боль утраты – всё то, что определяет волнующую полноту человеческой жизни вопреки уродству страшных законов лагеря и своеволию его богов и божков.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
только прочитала это произведение, и вдруг в интервью у Дудя упоминают, что эту книгу обязан прочитать каждый русский человек! Как я вовремя! Подозреваю, что разберут.
Если о самой книге, то, безусловно, равнодушным она не оставляет. В последний раз среди литературы из разряда про войну, репрессии и лагеря меня так цепляла книга Кристины Живульской "Я пережила Освенцим". Обе дамы пишут так, что не просто погружаешься в страшную атмосферу, а словно даже запахи начинаешь ощущать.
Настоящее кино в голове!
Прочла на одном дыхании. Странно, что встретилась мне эта книга только сейчас, в 2023 году. Многие места перечитывала несколько раз. Я родилась и выросла в Норильске, в 70-х годах 20 века еще работали на рудниках специалисты без права выезда на "материк". Я помню как мою маму, уезжавшую в отпуск, попросил коллега, намного старше ее, привезти ему подсолнух (не знаю с какого года он в Норильске, но видимо давно, т.к ему был необходим этот аромат и само растение). И мы, возвращаясь домой на самолете (это единственный вид транспорта до сих пор) везли в руках завернутый в газету большой подсолнух.
Просто потрясающе, шедевр мемуарной литературы. Невозможно оторваться, пока не дочитаешь до конца. В одном ряду с "Крутом маршрутом" Гинзбург и "Сколько стоит человек" Керсновской. Конкретно это издание выгодно выделяется наличием фотографий.
Вивиана согласна
Книга, по масштабу описаний, сравнима с эпопеей #ЖизньИсудьба Гроссмана . С той разницей, что в данном произведение нет вымысла, лишь память.
Судьба Тамары Петкевич тесно вплелась в жестокую, несправедливую и безжалостную сторону истории нашей Родины. Гулаг, ст 58- «Политические» …
С одной, обращенной к свету, стороны истории- лозунги и вера в "мы строим светлое будущее ", а с другой, теневой, стороны- то, чем и кем мы это будущее строим: это тысячи, сотни тысяч погубленных, искалеченных человеческих судеб, бесплатная и безропотная раб сила.
Лучшие люди, светлые головы, справедливые и гордые -их перемолотило тогда в большей мере, за волю и нежелание быть на стороне Зла, писать доносы и подписываться под лжеобвинениями.Снова Выбор: остаться Человеком или …За каждый выбор назначена высшими силами горькая цена.
Ценой Тамары Петкевич стали мимо ушедшая молодость, разлука с сестрой, потеря ребёнка, но и дружба с чудесными одаренными людьми, становление её, как актрисы (роль Анны Карениной её просили сыграть даже в весьма преклонном возрасте).
Читала взахлёб, оторваться не могла, рыдала и не верила, искала дополнительные материалы.
"Многим из нас не однажды задавали вопрос: «Как вы смогли все это пережить?» Хелла как то исчерпывающе ответила :"А кто вам сказал, что мы это пережили?"
Тамара Петкевич описывает свою жизнь так детально, что складывается полное ощущение того, что ты проживаешь эту жизнь вместе с ней
«Как много надо сил, чтобы перенести своё бессилие!»
Он пишет, бедный человек, Свою историю простую, Без замысла, почти впустую, Он запечатлевает век. А сам живёт на фоне звёзд, На фоне снега и дождей, На фоне слов, на фоне страхов, На фоне снов, на фоне ахов!..
Как много надо сил, чтобы перенести своё бессилие!»
Сталине говорилось как о главаре бандитской шайки. Осатанелость грандиозных размахов пятилеток связывалась с тем, что служащие НКВД хватали кого попало, давали по десять лет, превращая тех, кто им неугоден, в рабочий скот. Я отталкивала от себя леденящую мозг, неправдоподобную догадку. Неужели плановое, сознательное превращение огромнейшей части людей в бессловесное поголовье для блага других – это и есть правда нового общества? Того общества, за которое бились мой отец и мама?
Мы – следствие. Но так ли далека причина от подобного следствия? Не дальше, чем наше несовершенство от нас самих? Всё это предстояло осмыслить не там, не тогда. И никогда – до последней точки. История и человек – вопрос не только профессиональный. Религиозный и человеческий – тоже.
Отзывы, 66 отзывов66