Читать книгу: «Горячие агентессы французской полиции Фрида и Гитта распутывают пять дел»

Отравленная игла

Шёл 1942 год, в оккупированном Париже хозяйничали нацисты. Бойцы Сопротивления собирались для тайных встреч в различных укромных местах по всему городу. Одна из боевых групп нашла прибежище в винном погребе ресторана «Синий кабан». Сидели в полумраке, лишь одна тусклая лампа горела под низким потолком.

– Потуши свою чёртову сигарету, – велел Поль.

– Чего это вдруг? – спросил Ив.

– Дым твоей вонючей сигареты может выдать нас тем, кто наверху.

– Думаешь, они сумеют отличить запах моей сигареты от запаха своих?

– Нет. Но в перекрытиях могут быть щели, и если кто-нибудь заметит дымок, сочащийся сквозь пол, тогда спалимся мы все.

– Какие щели? Ты о чём?

Кто-то отобрал у Ива сигарету и потушил.

– Ладно, Поль, ты тут главный.

– По крайней мере, до тех пор, пока фрицы меня не сцапали. – Поль чуть повысил голос. – Слушайте, товарищи, я уже говорил, что многие наши были схвачены нацистами и замучены полковником Гансом фон Виртом.

– Мы это не хуже тебя знаем, – сказал Рой. – И что, по-твоему, мы должны сделать?

– Нам приказали убить фон Вирта.

– Кто приказал?

– Ты же знаешь, что я не могу назвать имена.

– А о карательных мерах они подумали? Бог знает, сколько невинных граждан нацисты схватят и расстреляют в отместку.

– Я вот что думаю, – подал голос Лоран. – Немецкая армия потерпела поражение под Москвой. Война скоро кончится.

– Не болтай глупостей, – сказала Гитта. – Немцы ещё могут продолжить наступление вглубь России, а Москву захватить потом.

– В этих разговорах нет смысла, – сказал Поль. – Война ещё не окончена. Полковник Ганс фон Вирт должен быть убит, – он повернулся к товарищу, который до сих пор молчал. – Серж, ты был снайпером на прошлой войне. Тебе поручается выполнение задания.

– И мнение остальных не спросишь?

– А что тут спрашивать? Ты единственный снайпер среди нас. У тебя есть девять дней, чтобы понаблюдать за Гансом фон Виртом и выбрать подходящее место для выстрела.

– Командование Сопротивления приказало нам убить полковника, но зачем стрелять в него из винтовки? – спросила Фрида.

– А как ещё его можно убить?

– Ядом.

– Каким ядом? Где ты его возьмёшь?

– У меня есть кое-кто на примете.

– Это так по-женски, – сказал Поль язвительным тоном.

– Все мы здесь товарищи по оружию, – напомнила Гитта.

– Верно, товарищи, – Поль саркастически усмехнулся. – И раз уж мы собрались в винном погребе, давайте выпьем за успех нашего дела.

Рой окинул взглядом стеллажи с бутылками.

– Похоже, нам осталось лишь унылое мерло.

– Так что же? – пожал плечами Ив.

Серж молча расставил стаканы. Откупорили пару бутылок, разлили вино.

– За наш успех, товарищи! – провозгласил Поль. – Пьём до дна!

На узкой улочке, почти в самом центре Парижа, располагался ресторан с интригующим названием «Рука дьявола». Впрочем, кухня там была отличная.

Фрида и Гитта только что отведали здешнее фирменное блюдо – la soupe à l’oignon. По обоюдному мнению, это был маленький кулинарный шедевр.

– Этот суп – настоящая поэзия, – сказала Фрида, обращаясь к гарсону, маячившему неподалёку.

– О да, – с готовностью откликнулся тот. – О нашем новом шеф-поваре уже идёт молва.

– Да, мы слышали о нём, – сказала Фрида. – Поэтому и пришли.

– Мы бы хотели поблагодарить его лично, – сказала Гитта. – Можно?

– Ну конечно. Бен всегда рад видеть красивых девушек.

И гарсон проводил Фриду и Гитту во владения Бена, на кухню. Подруги увидели, что там царила суматоха. Повара резво стучали ножами, нарезая овощи, булькали кипящие кастрюли, на раскалённых сковородках шкворчало масло. Фриду и Гитту поприветствовал невысокий смуглый человек.

– Здравствуйте, милые девушки, – произнёс он с мягким восточным акцентом, который, по мнению Гитты, был очарователен. – Я Баяни, но вы можете звать меня Бен, как все остальные. Что привело вас ко мне?

– Мы бы хотели поблагодарить вас за тот чудесный луковый суп, – сказала Гитта.

– Благодарю вас, – отозвался Бен. – Знаете, я много плавал и обычно служил коком. Много где побывал, постоянно учился чему-то новому.

Фрида, догадываясь, что нельзя будет спросить вслух о том, что ей нужно было узнать, заранее приготовила записку. И теперь протянула её Бену. В этом был определённый риск: Бен мог позвать патруль и сдать их нацистам. Но на первый взгляд Бен производил приятное впечатление, и она всё-таки решила испытать удачу. Впрочем, даже если он и не выдаст их, это не значит, что он ответит на вопрос Фриды.

– Мы тут записали кое-что по поводу рецепта лукового супа, – проговорила Фрида, держа в руке листок бумаги. – Скажите, это те самые ингредиенты?

Бен взял записку. Там было написано: «Мы бы хотели встретиться где-нибудь с глазу на глаз. Вопрос жизни и смерти. Пожалуйста, напишите время и место».

Бен молча посмотрел на Фриду. Она протянула ему карандаш. Повара, не переставая орудовать ножами, бросали косые взгляды и явно прислушивались к разговору.

Молчание Бена затянулось неприлично долго. Фриде и Гитте казалось, что пауза длится целую вечность. Неужели Бен всё-таки выдаст их нацистам? А если не выдаст, то ответит он в конце концов или нет?

И вдруг Бен начал быстро что-то писать. Закончив, он свернул записку и вместе с карандашом вернул её Фриде.

– Пара ингредиентов была записана неверно, – сказал он сухо. – А теперь я попрошу вас покинуть кухню. Моя работа требует сосредоточенности. Я не хочу, чтобы посетители вмешивались.

Парочка поваров захихикали. Фриде и Гитте не осталось ничего иного, как уйти прочь. Обеим девушкам казалось, что их только что унизили. К тому же это хихиканье и насмешливая ухмылка помощника шеф-повара только подливали масла в огонь. Записку Фрида развернула только тогда, когда они вышли на улицу. Там рукой Бена был приписан адрес, а ниже было сказано: «Встретимся через три часа».

Три часа спустя Фрида и Гитта пришли по указанному адресу и оказались у Бена дома. Они с любопытством оглядели комнату – здесь было на что посмотреть. На стене висело распятие, на комоде лежал большой нож, похожий на мачете, а рядом с ним стояла искусно вырезанная деревянная статуэтка, изображавшая нагую филиппинку.

– Если вы ищете фотографии генерала Дугласа Макартура, то зря стараетесь, – сказал Бен. – Я три года сражался с американскими войсками, которыми командовал его отец, Артур Макартур-младший, и другие генералы.

– Я думала, что Испано-американская война продлилась совсем недолго, – сказала Гитта.

– Верно, война США против Испании шла четыре месяца. Но затем началась другая, в которой Америка воевала уже против Филиппинской республики. Эта война тянулась три года, американцы убили триста тысяч филиппинцев. Но не меня, – Бен взглянул на комод. – Это мой нож-итак, которым я вырезал ту женскую фигурку. Американцы называют такие ножи «боло». И – да, эти тёмные пятна на рукояти – это кровь…

– Нам, наверное, не стоило приходить сюда, – сказала Гитта.

– Нет-нет, конечно, стоило, – возразил Бен. – Времена изменились. Японцы вторглись на Филиппины и творят там страшные зверства. Американцы теперь сражаются на нашей стороне. Я постараюсь помочь вам всем, чем могу. Но прежде чем мы перейдём к делу, я хотел бы сказать вот что: мой родной язык, тагальский, – совсем как французский.

– Неужели? – спросила Гитта.

– Вижу, вы удивлены, – сказал Бен. – Но так и есть. Я был моряком сорок лети научился говорить на самых разных языках, включая майянский, алеутский (это язык эскимосов) и кечуа, на котором говорят жители Перу. А еда? Да, французская кухня неплоха, но в деревнях Южной Америки умеют готовить такие блюда, которые могут посрамить парижские рестораны. Впрочем, я увлёкся, – спохватился Бен. – Просто, если говорить начистоту, вы, французы, порой бываете слишком заносчивы.

– Что есть, то есть, – согласилась Фрида. – И вы отлично владеете французским, акцент едва уловим.

– За сорок лет хождения по морям я научился быстро схватывать чужие языки, – Бен немного помолчал. Потом сказал: – Я ведь до сих пор не знаю ваших имён и того, что вам от меня нужно.

– Я Фрида.

– А я Гитта.

Бен смотрел на них выжидающе.

– Есть один немецкий офицер… – проговорила Фрида. – Мы хотим его убить. Но если мы это сделаем, нацисты в ответ начнут карательные меры.

Бен был невозмутим.

– И что же?

– Мы думали о том, чтобы сделать это не так явно, – сказала Гитта. – Что, если мы используем яд? Нам известно, что филиппинцы мастера по части ядов.

– Когда-то некоторые филиппинцы действительно разбирались в ядах, – покачал головой Бен, – но сейчас это секрет практически полностью утрачен.

Фрида и Гитта не скрывали своего разочарования.

– Извините, что зря потратили ваше время…

– Нет, послушайте, – остановил их Бен. – Мой отец был надменным испанцем. Но моя мать была родом из филиппинской деревни. Она немало знала про ядовитые травы, про медуз и про змей. Она научила меня кое-чему. У меня есть причины думать, что она в конце концов отравила своего жестокого мужа. Как бы там ни было, она заполучила дом и маленький участок земли.

Бен невесело усмехнулся.

– Большинство из тех ядов невозможно изготовить здесь, во Франции. Но некоторые – можно. Все они крайне опасны. И вы не умеете с ними обращаться.

– Мы понимаем… – начала было Фрида. Бен остановил её жестом.

– Есть один яд, с которым вы справитесь, – при должной осторожности. Когда-то я и сам убивал с его помощью. Возвращайтесь сюда завтра в тот же час…

На очередном тайном собрании в винном погребе ресторана «Синий кабан» Поль объявил:

– Товарищи, мы должны убить полковника Ганса фон Вирта в течение трёх дней.

Собравшиеся глухо зашумели.

– Серж, что насчёт оружия? – спросил Поль.

– Один мой приятель раздобыл мне немецкую винтовку «Маузер 98». Стащили с одного армейского склада.

– Хорошо. Она намного лучше, чем наша винтовка Монтейля.

– Если вы застрелите полковника фон Вирта, нацисты в ответ начнут карательные меры, – пыталась увещевать Гитта. – Они схватят многих ни в чём не повинных людей и расстреляют их.

– Снова ты за своё, – сказал Поль, теряя терпение. – Можешь предложить план получше?

– Мы убьём его при помощи яда, – сказала Гитта. – Так, что никто ничего не заподозрит.

– Что же, попытайтесь, – сказал Поль. – Даю вам два дня.

И снова Фрида и Гитта пришли в квартиру Бена.

– Как вышло, что вы осели во Франции? – полюбопытствовала Фрида.

Ей не хотелось, чтобы Бен подумал, будто его просто используют, чтобы добиться поставленной цели.

– Я служил коком на корабле, который направлялся в Нью-Йорк. Мы зашли в Гавр, и тут разразилась война. В общем, я оказался на мели – и в прямом, и в переносном смысле. Слава богу, удалось избежать серьёзных проблем, так как благодаря отцу у меня есть испанское гражданство. Однако скорого возвращения в море не предвиделось, и я нашёл подработку помощником шеф-повара. А однажды вечером в ресторан заявились немецкие солдаты и увели нашего шеф-повара. И даже не сказали, за что. В общем, шеф-поваром стал я. Как бы там ни было, мне не привыкать: почти в каждом порту в ожидании нового рейса я шёл работать в какой-нибудь местный ресторан. Если не удавалось устроиться поваром, я брался за любую работу: мыл тарелки, чистил картошку, резал овощи, делал всё что угодно. Зато многому научился.

– А что насчёт яда? – спросила Гитта.

– Я всё обдумал, – сказал Бен. – Как я уже говорил, эти яды крайне опасны. Пожалуй, есть лишь один, которым вы сумеете воспользоваться, не подвергая риску самих себя, – он указал на стол. – Видите эти две сигары?

– Да, – сказала Фрида.

– Конечно, – сказала Гитта.

– Та, что справа, – это филиппинская «Корона». Та, что слева, – кубинская «Хабанос». Внутри обеих сигар встроены полые трубки, в которые помещается тонкая игла. Иначе говоря, эти сигары представляют собой оружие особого рода – духовые трубки. Из предосторожности концы духовых трубок закрыты заглушками. «Корона» уже снаряжена отравленной иглой.

– А «Хабанос»? – сосредоточенно спросила Фрида.

– Как раз собирался об этом рассказать, – ответил Бен. – Сигара «Хабанос» предназначена для тренировки. Сейчас я вам покажу на практике. Смотрите, я помещаю иглу в этот округлый кончик, который держат во рту, когда курят настоящую сигару.

Подруги внимательно следили за его манипуляциями.

– Теперь, Фрида, попрошу вас повернуться ко мне спиной. Я встану в двух шагах от вас. Гитта, наблюдайте внимательно.

Бен поднёс сигару ко рту, надул щёки, резко выдохнул. Тонкая игла вонзилась Фриде в шею, чуть повыше воротника. Фрида обернулась, подняла руку к шее, вынула иглу, поднесла к глазам, словно не веря.

– Я едва ощутила укол, – сказала она.

– Это потому, что вы ожидали его, – сказал Бен. – А иначе и вовсе бы ничего не почувствовали.

Он взял иглу и снова поместил её внутрь сигары.

– Фрида, попрошу вас встать на прежнее место. А вы, Гитта, попробуйте повторить то, что сделал я.

Гитта приложила сигару к губам и подула. Игла вылетела и попала Фриде в воротник.

– Нужно выдыхать сильнее и резче, – сказал Бен. – Вот так.

Он снова зарядил своё необыкновенное оружие, дунул в трубку. Игла пролетела через всю комнату и вонзилась в стену.

– Вам нужно как следует потренироваться, прежде чем вы отправитесь на дело.

Фрида и Гитта обменялись выразительными взглядами. Смогут ли они выполнить задуманное? Выяснилось, что всё не так просто, как казалось поначалу.

– Что касается сигары «Корона», которая заряжена отравленной иглой, – сказал Бен, – с ней следует обращаться предельно осторожно. Не поворачивайте её толстым кончиком кверху, чтобы не выпала игла. Когда будете готовы ей воспользоваться, выньте заглушку, наведите сигару на цель и дуйте – сильно и резко. А чтобы не оставлять улик, одна из вас, непременно в перчатках, должна будет вынуть иглу и унести с собой, чтобы потом избавиться от неё. А это дополнительные иглы для ваших тренировок, возьмите.

– Но как нам проделать это, если вокруг будет полно людей? – спросила Гитта. – Кто-нибудь наверняка заметит…

Бен покачал головой.

– Я могу дать вам только способ. Детали вашего плана – это уже не моя забота.

– Да, разумеется, – кивнула Фрида.

– У меня есть пиво Сан-Мигель. Угощайтесь.

Бен налил три стакана.

– Выпьем же за то, чтобы у вас все получилось.

Девушки подняли стаканы.

– Намного лучше любого французского пива, – сказал Бен. – Так ведь?

– У него отличный вкус, – заметила Гитта.

– Так и есть. Я привез это пиво с Филиппин, – сказал Бен.

– Будем откровенны, шансов у вас немного, – продолжил он. – Но я всем сердцем желаю вам успеха. Однако у нацистов повсюду полно настороженных глаз и ушей. Будет лучше, если вы больше не будете появляться ни в ресторане, ни здесь.

Расчувствовавшись, едва сдерживая слёзы, Фрида и Гитта крепко обняли Бена на прощание, и он открыл перед ними дверь. Когда они вышли на улицу, уже стемнело. Откуда-то издалека доносились звуки выстрелов.

Вернувшись домой, Фрида и Гитта принялись практиковаться в стрельбе из духовой трубки, поочерёдно пуская иглу в прикреплённую к стене мишень. Очень скоро стало понятно, что у Фриды получается гораздо лучше, чем у Гитты. Гитта просто была не способна на достаточно сильный выдох.

– И как это у тебя получается? – спросила Гитта.

– До войны я занималась плаванием, – ответила Фрида. – Чтобы добиться лучших результатов, я училась плавать под водой как можно дольше. Это помогло развить лёгкие. Впрочем, чемпионкой по плаванию я так и не стала.

– Зато можешь стать чемпионкой по стрельбе из духовой трубки. По-моему, у тебя получается не хуже, чем у Бена.

– Ладно. Значит, я выстрелю в Ганса фон Вирта иглой, а ты её вытащишь…

И снова члены боевой группы Сопротивления собрались в винном погребе ресторана «Синий кабан». В этот раз их было меньше. Вопрос на повестке был один: покушение на Ганса фон Вирта.

– Серж, ты готов к выполнению задания? – спросил Поль. – Сумеешь через два дня застрелить полковника фон Вирта?

– Да, я уверен, что справлюсь с этим. Я изучил его распорядок, – ответил Серж. – Но я беспокоюсь о последствиях. Нацисты могут казнить десятки ни в чём не повинных граждан. Может быть, полсотни или даже больше.

– Я понимаю твои сомнения, – сказал Поль. – Но командование приняло решение, и мы должны его исполнить. Полковник фон Вирт должен умереть.

– Но что, если он умрёт от яда? – спросила Гитта. – И смерть его будет похожа на внезапную кончину от естественных причин?

Поль покачал головой.

– У вас ничего не получится.

– Получится, – сказала Фрида с уверенностью. – Мы сумеем.

– Эту чушь от вас я уже слышал, – сказал Поль, – и не один раз.

– У нас есть план, – продолжала настаивать Фрида. – Полковник фон Вирт каждый вечер захаживает в кабаре «Рычащая мышь», чтобы выпить и поразвлечься. Это заведение популярно у немецких офицеров. Нужно только каким-нибудь образом заставить всех присутствующих обернуться и посмотреть в одну сторону – может быть, запустить фейерверк или предпринять другой отвлекающий манёвр.

– Фейерверк? Чтобы разом отвлечь всех офицеров? – скептически переспросил Поль. – Думаю, что фрицы станут разом смотреть в одну сторону только в том случае, если в кабаре зайдёт сногсшибательная красотка. Тут уж можете быть уверены: они будут пялиться только на неё.

В подтверждение его слов отовсюду послышались негромкие смешки.

– Ладно, товарищи, посмеялись и будет, – сказал Поль в заключение. – Не время обсуждать всякие глупые выдумки. Мы не должны отвлекаться от дела. Серж, через два дня тебе предстоит выполнить приказ и застрелить полковника фон Вирта. Встреча окончена.

Позже, когда подруги возвращались домой, Гитта сказала:

– Ну ладно, по крайней мере, у Поля была одна здравая мысль. Я имею в виду – насчёт сногсшибательной красотки. И как мы сами не сообразили?

– Нам нужно поговорить с Иветтой, – сказала Фрида.

– Да, – согласилась Гитта. – Только не следует посвящать её в детали плана…

Вечером кабаре «Рычащая мышь» было битком набито немецкими офицерами. Они пили лучшие французские вина, смеялись и вели шумные застольные разговоры, порой чересчур вольные.

– А, да, я знаю Гитлера ещё с прежних времён. Помню, он не ел ничего, кроме совсем разваренных овощей. У него была такая малопримечательная внешность, что вы вряд ли обратили бы на него внимание – по крайней мере, до тех пор, пока он не начинал говорить. Вот тогда он уже буквально пленял всех присутствующих.

– Да-да, отличное было время…

Полковник Ганс фон Вирт сидел за одним из крайних столиков в компании другого офицера. Фрида и Гитта расположились неподалёку. Сквозь сигаретный дым Гитта ощущала запах одеколона, исходивший от фон Вирта. Полковник был прямо у неё за спиной, совсем рядом. Обернувшись, она могла бы его коснуться. Фрида держала в руке сигару, как будто раздумывая, стоит закурить или нет.

Внезапно дверь кабаре распахнулась, и на пороге зала появилась Иветта. Она остановилась, царственно подбоченясь и окидывая зал властным взглядом. Длинные светло-рыжие волосы струились по её плечам. Её зелёное шёлковое платье с разрезами по бокам открывало взорам точёные ноги танцовщицы.

Глаза всех присутствующих в зале немецких офицеров обратились на эффектную красотку. Момент был самый подходящий. Как только Иветта вошла, Фрида вытащила заглушку из «Короны». Поднеся сигару к губам, она быстро прицелилась и подула в трубку. С едва слышным шелестом тонкая игла впилась в затылок полковника фон Вирта. Сидя вполоборота к соседнему столику, Гитта небрежно повела затянутой в перчатку рукой, извлекла иглу и бросила её в свою сумочку. Всё произошло буквально за пару мгновений; кажется, никто ничего не заметил. Гитта едва успела отвернуться, как Ганс фон Вирт повалился со стула и скорчился на полу. Сразу несколько немецких офицеров кинулись к упавшему полковнику, склонились над ним. Кто-то крикнул:

– Врача! Скорее позовите врача!

Во время поднявшейся суматохи Фрида и Гитта встали из-за стола и направились к выходу. Взяв недоумевающую Иветту под руки, они все вместе вышли на улицу. Никто их не остановил.

В винном погребе ресторана «Синий кабан» снова собрались бойцы Сопротивления. По обыкновению, речь держал Поль.

– Ну что же, должен признать, у меня были сомнения. Тем не менее, наши боевые товарищи Фрида и Гитта успешно справились с заданием и отравили полковника фон Вирта. Нацисты полагают, что у него случился сердечный приступ. Карательных мер из-за его смерти не будет. Серж, можешь пока припрятать свою винтовку, только не слишком далеко.

– Как скажешь, командир, – откликнулся Серж с явным облегчением.

– Если нам снова понадобится провернуть подобный трюк, мы можем на вас рассчитывать? – спросил Поль.

Фрида и Гитта переглянулись.

– Нет, ещё раз повторить то же самое мы вряд ли сможем, – ответила Фрида. – Один иностранный моряк снабдил нас отравленной иглой, но теперь наши пути разошлись. Мы расстались с ним навсегда и больше его не увидим…