Читать книгу: «Секс на острове»

Глава 1

Случилась эта история в одной маленькой деревне под названием «старая радость» —

небольшая деревня с населением около ста человек; непримечательная деревушка с местными жителями, где жили наши главные герои. Их имена не выделялись из общей массы жителей: двое мальчишек и одна девушка в возрасте восемнадцати лет. Одного из мальчиков звали Ваня; он был неприметный, скромный и стеснительный – однако всегда приходил на помощь другим в трудных ситуациях, ничего не требуя взамен. Очень сильно любил мать и отца. Его родители, слегка строгие, но добрые люди, работали для содержания семьи;

Его мама, спокойная и добрая, хоть слегка строгая женщина Нина Владимировна, работала на поле, сажая хлеб и картофель; работа была нелегкая: такая жара стояла – тридцать градусов! Она никогда не сдавалась и работала упорно.

Отец Вани был строгим, но добрым мужиком. Всегда выполнял свою работу до конца и не бросал начатое. Отца звали Николай Владимирович; работал мастером по изготовлению и ремонту обуви. Трепету уделял каждому ботинку или туфле – даже самой маленькой мелочи, будь то торчащая нитка. Работал бережно, неспешно, с любовью изготавливал свой ботинок.

Ваня же был обычным мальчишкой, которому скоро исполнялось двадцать три года. Он мечтал стать писателем, но из-за проблем с речью всегда боялся, что у него ничего не получится; втайне от родителей поздно ложился спать – когда первые лучики тёплого солнца только появлялись на горизонте гор. Но спал он недолго: едва лишь успевал закрыть глаза, как мама заходила его будить, что тот собирался в школу; да и хотя ему было двадцать два года, но ходил туда работать – ведь деньги семье были нужны. Работая там, откладывал себе на обучение в колледж: на писательство платили все два доллара. На тот момент суммы едва хватало только на покупку продуктов; оставалось лишь десять центов ему самому.

Так, как стоимость обучения составляла сто долларов – каждый месяц! Каждое утро он просыпался с мыслью о том, что уже скоро поедет в город и поступит в техникум на писателя. Но каждое утро, проснувшись, смотрел на стол: там всегда лежал пустой лист бумаги – ведь его муза никак не приходила! От этого ему становилось грустно…

Ваня снова сел за свой стол, который был не просто местом работы – он напоминал о ежедневном труде наравне с отцом, запах этого старого дерева словно пропитал всю атмосферу комнаты. Свежий взгляд этой летней поры окутывал пространство, слабо приглушая мысли об уже неудавшихся попытках писательства.

Поднявшись со своего крепкого стула – который держался на удивление хорошо вопреки внутреннему разрушению от коррозии; ведь в нём было что-то особенное: каждая трещина, каждый шрам свидетельствовал о заботе и мастерстве. Этот стул был не просто предметом мебели, а символом семейного тепла и мужественности – точно так же, как отец учил его быть.

Не спеша, он оделся: одежда была ровной и красивой – хоть денег не хватало на хороший костюм, но Ваня был рад тому, что имел. Выходя на кухню, на столе уже стоял слегка остывший суп с овощами и горячий с легкой подгорелый хлеб. Ваня сел за стол, взяв ложку из дерева – которую он сам смастерил с отцом – и начал кушать: суп был слегка теплым, но свежим; потек по его горлу прямо в желудок, где после этого приносил ему энергию на весь день.

Встав со стула, подошёл к печи; тотчас взял горячий хлеб из печи, и пыхнуло ему прямо в нос – ещё сильнее зажёгся аппетит. После завтрака Ваня вышел из дома и пошёл в сторону школы.

Глава 2

Летний ветерок дул навстречу нашему герою, слегка охлаждая его горячее лицо. Ему ещё идти до работы минут двадцать, тихо и не спеша шаг за шагом он пробирался через небольшую травку. Ваня шёл к своей встрече, но что-то заставило его остановиться на полпути: чувство волнения или страха? Может быть, это было неизведано, но стоило ему остановиться, как резко и неожиданно он почувствовал лёгкое дуновение в правом ухе. Повернувшись направо, там стояла Мила в слегка просвечивающемся платье. Она смотрела на Ивана сосредоточенными глазами: «Привет, Вань». Он смущённо, затупив взгляд, выдал только слова: «Привет, Мила». Волнение и небольшое возбуждение распространялось по телу. В этот момент ветерок задул чуть сильнее; от чего юбка Милы приподнялась до трусиков. В эту минуту Ваня увидел чёрно-белые трусики с мишкой посередине, что вызвало небольшие движения в его штанах.

Мила непонимающе смотрела, на что он так пристально и долго смотрит. Пока она медленно опустила голову… и увидела, как юбка поднялась выше – румянец стеснения или стыда покрыл её лицо. Когда рука Милы коснулась лица Вани, он замер, словно истукан: ветер становился всё сильнее, не давая отвести взгляд от её трусиков. Лишь сильный укол совести пробежал по его лицу словами «извращенца», что помогли ему прийти в себя. Потирая лицо, Ваня извинился перед ней: «Извини». Но именно в этот момент Мила услышала те слова, которые запомнит на всю жизнь.

Даже злой, покрасневшей ты выглядишь сексуальнее, чем твои одноклассницы. На её лице ещё сильнее покраснели скулы, и со словами «спасибо» она быстро побежала на уроки. Ваня не понимал, почему она убежала, ведь как будто бы они только что шутливо перешучивались, вместе направляясь в школу.

С лицом раскаления подошёл к порогу школы; вздохнув глубоко, он произнёс перед тем, как зайти:

– Ну вот и работа…

Ваня работал уборщиком на полную ставку – восемь часов в день за два доллара. Зайдя в подсобное помещение, услышал громкий топот, который становился всё громче. В этот момент страх смешивался с предчувствием мести, и мурашки по телу покрыли его. Руки невольно дрожали: он понимал, что к нему приближается отец Милы.

Андрей Жестоков – только имя этого отца заставляло Ванино сердце биться чаще. Его строгость была известна всем; ошибка не прощалась мгновенно. Едва Иван повернул голову…

– …Крики и оскорбления обрушились на него! Ваня стоял молча – лишь бы это скорее закончилось.

Но отец только начал, голос его становился всё громче:

– Ты что себе позволяешь? Недостойный!

В конце концов Мила появилась и остановила отца. Её папа работал директором этой же школы; он всегда задирал Ваню – не уважал и не признавал в нём потенциального жениха для своей дочери.

Мокрый пот стекал по его лицу, когда Ваня, стоя как истукан:

– Да что я такого сделал? Почему всегда виноват? Я просто хочу жить… Влюбиться, воспитывать своих детей! Мама, почему так? Скажи мне, пожалуйста!

Ваня стоял в ожидании ответа.

Мысли Вани бегали всё быстрее, пока резко его коснулась рука Милы. Её слова вновь залетели ему в ухо:

– Ваня, прости моего отца. Он очень вспыльчивый, но я надеюсь, ты сможешь его понять! Оскорбления тоже недопустимы – он переступил границы. Хочешь, я встану на колени перед отцом, лишь бы ты меня простил?

Ваня поднял голову; взгляд уже был менее испуганным и более решительным:

– Не нужно. Я понимаю.

В эту минуту отец Милы пригласил Ваню:

– Иди-ка сюда. Давай загладим это недоразумение, покажем пример дочери, как правильно себя вести!

Видно было, что даже он осознал свою ошибку – перешёл границы.

Ваня не спеша, шаг за шагом, подошёл к нему по скрипящему паркету; на конечной прямой с уверенным голосом, слегка дрожащим от волнения:

– Андрей Жестоков. Я буду сегодня как штык! Но если вы примете ещё и моего друга Мишу – я без него никуда не пойду!

Отец задумчиво кивнул:

– Хорошо. Я как раз хотел тоже его позвать, дочка?

Мила с облегчением ответила:

– Конечно, да, отец!

В её глазах ей было стыдно за отца, видеть, она сама была беспомощна – всё ещё боялась его, пусть и меньше мамы. Тут же со скоростью света ворвалась её мать; строгая, с уверенным голосом прозвучали слова:

– Отойди от Вани! Как ты смеешь обижать такого мальчика? Кто тебе это позволил?

Отец стоял неподвижно и каменно. Слова его жены глубоко резанули по душе и гордости, заставили его лицо исказиться.

– Прости, – выдавил он срывающимся голосом, не привыкший к подобной публичной выволочке от супруги.

– Приходи сегодня к нам! Я угощу вас кексом, и Мишу тоже позови. Мне нужно поговорить с вами обоими.

Ваня, слегка ошеломлённый происходящим, кивнул:

– Хорошо. Спасибо за приглашение!

Мама ее добавила уже мягче:

– И прости ещё раз моего мужа. Сегодня он явно не в себе!

Словно в замедленном кино, Ваня стоял, не веря собственным глазам. Пожилая женщина – учительница литературы Анастасия Злыкина, известная своей строгостью и холодностью, внезапно склонилась перед ним под углом почти в 45 градусов! Это было похоже на кадр из другого мира.

– Прошу прощения, уважаемый Ваня, – её голос, обычно звучавший как металл по бумаге, сейчас был мягок и смиренен, напоминая скорее писк комара в тишине.

Ваню охватило ощущение, что он попал в какой-то фантастический сюжет:

– Я… Я не ожидал такого от вас. – Его слова выходили неуклюже, словно сами искали путь из горла.

Анастасия Злыкина подняла взгляд; в её глазах было видно искреннее смущение и даже раскаяние:

– Ваня, сегодняшний день показал мне… многое. Мои слова были несправедливыми…

Ваня, всё ещё держа швабру как щит перед собой, кивнул в ответ на её извинения.

– И я хочу исправить это! – продолжала учительница.

Мила наблюдала за сценой с удивлением и гордостью; Ваня никогда не казался ей таким взрослым и значимым.

Ваня, собравшись:

– Спасибо… За извинения. Но мне правда нужно работать! – Его голос звучал уже увереннее.

Анастасия кивнула понимающе:

– Конечно, Ваня. Работайте спокойно!

Они разошлись: учительница направилась к своему кабинету, а Ваня и Мила остались в коридоре. Между ними висело новое понимание – не только друг друга, но и того, что взрослые тоже могут ошибаться.

– Ты слышала? – Тихо спросил Ваня у Милы.

Она улыбнулась:

– Слышала! Никогда бы не подумала…

Ваня положил руку на плечо Миле. В этом жесте было больше, чем просто дружеское прикосновение; в нём чувствовалась новая близость и взаимопонимание.

– Знаешь что? – Сказал он, глядя прямо ей в глаза.

Мила подняла взгляд:

– Что?

– Сегодня… После всего этого… Я пойду на встречу к твоим родителям! С Мишей!

Их взгляды переплелись; между ними словно прошёл невидимый ток.

– Давай, – твёрдо ответила Мила.

Ваня кивнул:

– Тогда вперёд! Уберёмся и… Начнём новую главу!

Они вместе взяли швабры и направились к классу, готовые встретить новые испытания с новой силой – как герои собственной истории.

Время пролетело незаметно. Казалось, уже было время обеда, но прошел час, показали часы на стене в кабинете. Ваня поблагодарил Милу за помощь с уборкой и, забрав у неё швабру, продолжил уборку в коридоре. Дальше Мила двинулась в сторону своего класса на уроки со улыбкой, которая источала радость от минут, проведённых вместе с Ваней.

Ваня же пошёл дальше убирать коридоры, надеясь увидеть Мишу и пригласить его сегодня на чай к Миле. Но время шло, коридор был уже чист; не спеша, Ваня двинулся в туалет – там тоже предстояла уборка.

Ближе к уборной, что предполагало убирать их быстрей и пойти домой, Иван услышал знакомый голос – чуть грубоватый и поникший. Зайдя в туалет, резкий запах мочи ударил ему в нос; однако Ваня был уже готов: взял ведро и швабру, начал мыть пол.

В эти несколько минут одна из кабинок открылась, откуда вышел Миша.

– Смотришь? – пробормотал тот. Сегодня он был какой-то злой. Проблемы в голове у Вани мелькнули: "Опять поругался с отцом?" Отец Михаила Востоковича работал в банке города; его мама тоже много времени проводила на работе. Родители приезжали домой только пару дней в месяц – и это заставляло Мишу большую часть времени оставаться одного. Из-за этого он вырос чуть эгоистом и очень вредным.

Ваня стоял, просто смотрел на Мишу, пока тот не толкнул его к стене:

– Ты что – глухой? Почему так смотришь?

Тот момент Ване наконец помог прийти в себя. Он быстро заговорил:

– Слушай, давай забудем уже обиду и зароим топор! Ведь я знаю. Я был неправ.

Миша хмыкнул и сказал:

– Ладно, давай, Ваня!

Ваня протянул руки; Миша с силой пожал его руку резким движением. Притянув Ванину голову к себе, он потеребил волосы на голове:

– Ты же мой ближайший брат! Рад тебя видеть – у меня таких нет.

Миша улыбнулся и пошёл в сторону выхода.

Ваня был в шоке, на минуту снова затупил, но затем вспомнил:

– Миша! Погоди! Мне надо кое-что сказать!

Миша повернулся. Его выражение лица было злым – вероятно, из-за чего-то, связанного с отцом.

Говорит Иван:

– Слушай, я расскажу тебе историю: час назад мы собирались сегодня к Миле домой – её родители ждут.

Миша нахмурился и зло произнес:

– Опять этот старый хрыч!

Однако быстро успокоившись:

– Ладно, я приду сегодня.

Ваня ответил:

– У Милы возле дома после работы. Только скажи им, что задержусь немного.

Миша кивнул:

– Хорошо, только сильно не опаздывай!

Иван, после разговора с Мишей, пошёл в класс. Идя по коридору и размышляя, как помочь Миле и Ване раскрыться о своих чувствах, задумчиво глядя под ноги, не заметил открывшуюся дверь. Из класса вышел отец Милы: – О! Михаил, я тебя искал.

Миша ответил:

– Привет… Уже получил приглашение от Вани на сегодня.

Андрей Жестоков кивнул:

– Хорошо, будем вас ждать!

Они разошлись. Тем временем Ваня закончил уборку в туалете и не спеша направился к выходу. Друзья его уже ждали возле ворот; помахав рукой, они улыбнулись и двинулись по домам.

Мила постоянно смотрела на Ивана, заигрывая взглядом. Миша шёл молча, наблюдая за парой – он тоже любил Милу, но не мешал их отношениям.

Шли медленно минуты, как часы; пришло время расстаться. Миша обнял друзей:

– Увидимся!

Ваня и Мила продолжили свой путь вдвоём. Эйфория разливалась по телу: они наконец-то остались одни.

Пройдя половину пути, остановившись друг перед другом на несколько минут, шум ветра обдувал их волосы. В эту минуту между ними пробежала искра – Ваня не мог сдержаться и подошёл ближе:

– Мила…

Его дыхание стало горячим и тяжёлым; она тоже взволнованно чувствовала его приближение.

– Подожди!.. – вырвалось у неё, переполненной волнением. Тело её дрожало от ожидания.

Они стояли, глядя друг на друга несколько мгновений, пока Ваня не решился:

– Можно… поправить твои светлые локоны?

Он улыбнулся, поднимая руку к её волосам.

Ответила Мила улыбкой:

– Спасибо… Да, так лучше.

Друзья продолжили свой путь до дома, где разошлись под вечерними лучами солнца:

– До встречи! – звучно произнёс Ваня.

– Пока!.. – слегка взволнованно ответила Мила с лёгким волнующимся смешком.

Ваня вернулся домой, лицо его пылало красным от неудержимых переполнявших чувств. Вспоминая момент, когда почти поцеловал Милу:

– Почти… так близко!

Зашёл в свою комнату и рухнул на кровать.

Мила же, едва оказавшись одна у себя дома:

– Какой дурочкой была!

Припала лицом к подушке. Мысли кружились вихрем:

Обняв подушку, словно ища в ней утешение:

– Ох, глупенькая я!

С этими словами Мила погрузилась в глубокий сон. Сны её были полны нереализованных желаний: сцены их встреч перемежались с моментами почти поцелуев.

Ваня же, сидя за рабочим столом до самого вечера:

– Надо что-то написать! – бормотал он, пытаясь сосредоточить взгляд на чистом листе бумаги.

Но слова не шли. В голове лишь одна картина: Мила с её светлыми локонами и искрящимися глазами. Слова застревали в горле; ручка скользила по бумаге, оставляя только случайные каракули.

Вечер опускался на деревню, погружая Ваню в море невыразимых эмоций:

– Как же так? Почему?

Когда вернулся домой Миша, казался тяжёлым от пустоты и недосказанности. Тишина стояла такая глубокая, что даже обычные звуки дома будто замерли.

– Опять один, – подумал он. Смирившись с одиночеством, Миша отправился в свою комнату:

– Просто полежать немного.

Не заметил, как сон взял верх; усталость и груз мыслей утянули его в глубокий оазис забытья. Проснулся уже под вечер – пора было собираться.

Сняв старую одежду:

– Надо привести себя в порядок, – бормотал он, заботясь об опрятности перед встречей с Милой и Ваней.

Надел строгий костюм:

– Так будет лучше.

Вышел на улицу. Вопрос возник неожиданно:

– А кому я это всё говорю? Один же! – усмехнулся сам себе.

Шёл до дома Милы несколько минут; по пути нарвал букет из первых попавшихся цветов. Подойдя к дому, задал вопрос:

– Кто там?

Открыла дверь Анастасия Злыкина – мама Милы:

– О! Привет, Михаил!

– Проходи, садись за стол.

Внутри дома всегда летал свежий аромат леса; окна выходили на густой и таинственный лесополоса в пяти километрах от них. Миша сел за стол.

Анастасия Злыкина спросила:

– А где Иван? Неужели опаздывает?

– Да, немного, – ответил он.

Мама Милы вздохнула:

– Правда, но ничего – подождём здесь. Скоро спустится Мила!

С этими словами она ушла на кухню; в доме осталась лёгкая напряжённая тишина ожидания.

Мила, наконец-то проснувшись, взглянув на часы:

– Ой! Какие же дела… – уже было поздно.

С улыбкой и стремительными движениями она начала готовиться:

– Надо быстро собраться: Ваня скоро будет!

Выбирала самое шикарное платье – которое было сшито на заказ для особого случая. Смотрясь в зеркало:

– Для этого вечера идеально.

Сделала глубокий вдох и медленно спустилась по лестнице:

– Волнение… – ощущалось каждой клеточкой тела.

В прихожей, где уже был накрыт стол для встречи с Ванем:

– Миша!..

Её улыбка померкла. Подойдя ближе и увидев только его:

– Где же Ваня?

Миша поднял взгляд от стола:

– Запаздывает немного… – ответил, заметив её разочарование.

Мила выдохнула, пытаясь скрыть расстройство:

– Ладно…

Села чуть дальше от Миши за столом. В воздухе висело напряжение ожидания; каждая минута казалась вечностью:

– Почему же так долго? – думала она, нервно теребя край платья.

Миша наблюдал за её волнением:

– Не переживай… Ваня не из тех, кто опаздывает без причины.

Мила кивнула, но трепет в груди только усиливался:

– Надеюсь…

Они сидели и ждали; тиканье часов отсчитывало секунды до долгожданной встречи с Ваней.

Когда спустя несколько минут скрипнула входная дверь, на пороге появился отец Милы – суровый, с весомым взглядом:

– Где Иван? – строго спросил он.

Миша заметно напрягся:

– Запаздывает… Скоро будет. Наверное…

Капля пота скатилась по его лбу из-за внезапного волнения и неопределённости: «А вдруг Ваня узнал?.. Может, поэтому задерживается?»

Отец невольно заметил Мишино состояние:

– А ты чего такой взволнованный?

Миша попытался скрыть смущение:

– Да… Просто жду.

Пока отец устраивался в кресле и брал книгу для чтения, он произнёс:

– Ну что же, подождём… Но пока будем ждать – давайте хоть выпьем!

Отец разлил по стаканам чай или кофе; Мила слегка вздрогнула от звуков льющейся жидкости:

– Да… правда. Выпить не помешает, – согласилась она.

Миша взял свой стакан:

– Спасибо…

В воздухе висело напряжение ожидания и лёгкое недоумение: «Почему Ваня так задерживается? Что могло произойти?» Мила украдкой поглядывала на входную дверь, а отец периодически бросал взгляды то в книгу, то на часы.