Длительность книги 12 ч. 03 мин.
1925 год
Кюхля
О книге
Студия «МедиаКнига» представляет аудиокнигу «Кюхля» Юрия Николаевича Тынянова – знаменитого русского и советского прозаика, поэта, драматурга, сценариста, переводчика, литературоведа и критика, представителя русского формализма, обладателя Ордена Трудового Красного Знамени.
«Чтобы можно было полюбить человека, он должен иметь хоть один порок» -Юрий Николаевич Тынянов
Вильгельм кончил с отличием пансион.
Он приехал домой из Верро изрядно вытянувшийся, ходил по парку, читал Шиллера и молчал загадочно. Устинья Яковлевна видела, как, читая стихи, он оборачивался быстро и, когда никого кругом не было, прижимал платок к глазам.
Устинья Яковлевна незаметно для самой себя подкладывала потом ему за обедом кусок получше.
Вильгельм был уже большой, ему шел четырнадцатый год, и Устинья Яковлевна чувствовала, что нужно с ним что-то сделать.
Собрался совет…
Слушаем, лайкаем, активно комментируем! )
© & ℗ ООО «МедиаКнига», 2021
Жанры и теги
Книга очень понравилась, слог автора очень легкий, читается и слушается очень быстро. Так и представляешь то время. Так же очень подходит к этой книге работа Юрия Лотмана "Беседы о русской культуре". Эти две книги очень дополняют друг друга.
Глубокая книга, старая добрая классика … о судьбах людей, об истории страны, о том как они пересекались, творя биографии…
Чтобы можно было полюбить человека, он должен иметь хоть один порок.
Звание литератора русского было скорее проклятием, чем званием. Такого сословия не существовало вовсе.
Я испытываю почтение к мечтам моей юности. Опытность часто останавливает стремление к добру. Какое счастье, что мы еще неопытны!
И никогда у него не было ни дома, ни денег, ни власти. У него было только ремесло литератора, которое принесло насмешки, брань, долги. Он всегда чувствовал - настанет день, и люди порядка обратят на него свое внимание, они его сократят, они его пристроят к месту.
- А куда же ты, Пущин? – спросил Корф, все так же покровительственно.
- В квартальные надзиратели, - сказал Пущин спокойно.
Лицеисты засмеялись.
- Нет, серьезно, - приставал Корф, - ты куда определиться думаешь?
- Я и говорю серьезно, - ответил Пущин, - я иду в квартальные надзиратели.
Все засмеялись. Вильгельм с недоумением смотрел на Пущина.
- Всякая должность в государстве, - медленно сказал Пущин и обвел всех глазами, - должна быть почтенна. Нет ни одной презренной должности. Нужно своим примером показать, что не в чинах и не в деньгах дело.
Корф растерянно смотрел на Пущина, ничего не понимая, но Горчаков, прищурясь, сказал ему по-французски:
- Но, значит, и должность лакея почтенна, и, однако же, вы не захотели бы быть лакеем.
- Есть разные лакеи, - сухо ответил Пущин. – Лакеем царским почему-то не почитается быть обидным.
Отзывы, 2 отзыва2